В бытность мою в Египте снимала я квартиру в Руасате, что практически в жопе мира у подножья Синайских гор, третий дом слева от трассы в никуда.
И все бы ничего, но в разгар Рамадана 2006 года к соседу по лестничной клетке приехала жена на сносях да еще и с тремя детьми из Каирской области. Сам по себе факт воссоединения семьи в период, когда каждый правоверный с поволокой в глазах останавливает тебя на улице вопросом: "Шурави, хабибти, что ты знаешь об исламе?", уже кажется странным. Ибо ничего ж нельзя. Правда находчивые соседи (впрочем, не только они) резво выходили из этой щекотливой ситуации: ведь нельзя тогда, когда Аллах все видит, но как стемнеет, можно все. Поэтому выход был стремительно найден - днем все спали, экономили силы на вечер и ночь. С заходом солнца начиналось что-то среднее между оргией и вакханалией. И если футбол Алжир-Египет в половине третьего ночи на полную громкость зомбоящика я еще могла понять, то ремонт автомобиля (вернее, крики "Йа беша, какую гайку крутить?" и содержательные диалоги типа "Ты харуф - Да ты сам харуф недорезанный, ябн эль кальп" и т.д., оформленные повышенными децибелами) уже с трудом.

Ну, да Бог с ними. Дело не в этом. Я тут вспоминала как-то про свои уже случавшиеся ранее состояния аффекта: и про разорванные в клочки пластиковые водительские права, и про вырванную с корнем магнитолу, ну... всякое было.
В тот Рамадан со мной случилось что-то наподобие. Жена соседа решила постирать. Естесссна, в четвертом часу, и понятно, что дело было не днем. Так как стирка - дело шумное и мешала, очевидно, благоверному и его компании в 5 человек наслаждаться футболом, она вытащила эту стиралку в общий коридор. Пол кафельный. Машинка видела еще рождение моей бабушки: выглядела как бочка для хранения отработанного урана или аммиачной селитры. Короче, машинка эта бесновалась в коридоре как скаженная, прыгала из угла в угол, мучалась, но, наверное, все-таки стирала.
Дети - создания надоедливые, особенно когда Египет лажает на поле врага, а алжирцы мочат земляков, поэтому младенцы всех возрастов и рангов были выгнаны вон - создать компанию стиральной машине. А еще дети - весьма беспокойные создания, а если ими еще и не интересуются, то они сами себе находят занятие. Например, можно взять мяч и долбить им в мою дверь. В ритме работы кузнечного молота. И если попадать в глазок, то можно вопить от радости. В полчетвертого утра, ептыть.

Я до сих пор помню свое рассвирепевшее состояние, потому что жутко хотелось спать, работы было до фига, проблем еще больше. Помню, как вышла в коридор в какой-то непотребной одежде с всклокоченными волосами и синяками под глазами. Да еще и глаза, как я предполагаю, были огромными, потому что провалились от усталости и недосыпа, и зелеными - они у меня всегда зеленые, когда я в бешенстве. Эдакая валькирия с косой. Взяла гвоздь и молоток (не знаю, откуда они у меня были), вбила этот самый гвоздь в дверь соседу, подхватила одного из пацанов за шкирняк и повесила его за майку на этот самый гвоздь в лучших традициях Карабаса Барабаса.
Без единого слова. Хлопнула дверью и ушла к Морфею. Хотелось спать просто по Чехову: без просчитывания последствий.
Больше в той квартире никто не стирал, не играл в мяч и не смотрел футбол. А еще прекратили ремонтировать автомобили за окном ночью, а дети вежливо саламалейкумовали каждый раз когда меня видели. Истинно, пистолетом и вежливым словом работать эффективнее.

К чему все это я тут пишу? Дело-то прошлое. Мне этот пацан, на гвоздике висящий и дрыгающий ногами беспомощно, приснился.
К чему снятся арабские дети, висящие на гвоздиках аки Пьеро? Пусть лучше Путин снится.

Или во всем виноваты нынешние мои соседи сверху с воющей таксой, скакалкой и пинг-понговым столом? Там еще кто-то купил туфли на шпильке. По звуку - не меньше 12 сантиметров. По неуверенности ходьбы - недоросли этой от 15 до 17 лет от роду.